И напиток из розы - фука - благодатный
Разливал по чертогу свой дух ароматный.
Златотканую скатерть отдельно на трон
Постелили. Был утварью царь удивлён.
Не из золота здесь, не для снеди посуда:
На подносе - четыре хрустальных сосуда.
В первом - золото, лалами полон второй,
В третьем - жемчуг, в четвёртом же - яхонтов рой.
И когда в этом праздничном, пышном жилище
Протянулись все руки к расставленной пище,
Нушабе Искандеру сказала: «Любой
Кушай поданный плод, - ведь плоды пред тобой».
Царь воскликнул: «Страннее не видывал дела!
Как бы ты за него от стыда не зардела!
Лишь каменья в сосудах блестят предо мной.
Не съедобны они. Дай мне пищи иной.
Эта снедь, о царица, была 6 нелегка мне,
Не мечтает голодное чрево о камне.
На желанье вкушать - должной снедью ответь,
И тогда я любую отведаю снедь».
Рассмеялась луна и сказала проворно:
«Если в рот не берёшь драгоценные зёрна,
То зачем ради благ, что тебе не нужны,
Ты всечасно желаешь ненужной войны?
Что ты ищешь? Зачем столько видишь красы ты
В том, чем люди вовеки не могут быть сыты?
Если лал несъедобен, скажи, почему
Мы, как жалкие скряги, стремимся к нему?
Жить - ведь это препятствий отваливать камень.
Так зачем же на камни наваливать камень?
Кто каменья сбирал, тот изгрызть их не мог;
Их оставил, уйдя, словно камни дорог.