Услыхал такое Газан, только «ах!» и сказал. Разум его помутился, белый свет чёрным мраком покрылся. Говорит:
- Словом во рту поперхнись, пастух! Да отсохни язык твой и отвались! Прокляни тебя Бог! Как ты такое сказать мне мог?
И, услыша, что говорит Газан, пастух такие слова сказал:
- Не щадишь, отец мой, Газан, не щадишь! Или в Бога не веришь, что Бога гневишь?! Шестьсот гяуров по душу мою пришли. Два моих брата в бою полегли! Я из этих шестисот триста убил, сражался, не отступил. Не из жирных баранов, не из тощих ягнят, никто из кошары твоей не был взят. Три раны в сражении я получил, а что я остался один, так в этом ли грех мой? - Вот так он спросил.
И ещё пастух говорил:
- Ты дай мне, Газан, коня своего!
Своё в шестьдесят тутамов копьё!
Дай пёстрый свой щит,
Булатный свой меч!
Колчан боевой!
Лук буковый свой!
Позволь на гяуров походом сходить!
Позволь их всех, до одного, истребить!
Дай кровь рукавом от чела отереть,
И, если умру, за тебя умереть!
Поможет господь, я смогу, может быть,
Добро и шатёр, и родных воротить!
Слыша это, Газан ещё пуще гневаться стал, пришпорил коня и прочь ускакал. А
пастух за ним следом идёт, ни на шаг не отстаёт. Обернулся Газан, спрашивает:
- Сын мой, Чабан, куда это ты идёшь?
А Чабан отвечает:
- Господин Газан, ты идёшь свой дом воротить, я же иду за братьев своих отомстить.
Слыша эти слова, говорит Газан:
- Накормил бы сперва! На пустое брюхо не делаются дела. Что-нибудь есть у тебя поесть?
Чабан говорит:
- Есть, отец мой, Газан, как не быть! В прошлую ночь стал я ягнёнка варить. Сварить сварил, а поесть позабыл. С коня сойди, приди, под деревом этим посиди, накормлю.
Сели, пастух достал перемётную суму. Поели.
Газан подумал:
- Если с пастухом на гяуров вместе отправлюсь, от позорных насмешек огузов моих не избавлюсь. Всякий станет болтать, что без пастуха Газану гяуров было не взять.
И так Газан к пастуху взревновал, что взял и крепко-накрепко к дереву его привязал. Сел на коня и дальше один поскакал, а перед тем пастуху сказал:
- Слушай, пастух! Пока жив в тебе дух, пока брюхо сыто и глаза не мраком покрыты, может, из пут моих выйдешь, если дерево вырвешь. Пока волки тебя не сожрали, птицы не заклевали.
Как вы думаете, почему Салур Газан не желает, чтобы Гараджа Чабан отправился с ним на битву с врагом?
Почему он сопереживает Газан-хану?
О чём свидетельствуют поступки Чабана?
Гараджа Чабан поднатужился, встал, вырвал крепкое дерево вместе с корнями, на спину взвалил, вслед за Газаном пошёл и скоро его нагнал. Газан смотрит - видит: пастух идёт, на спине дерево несёт. Говорит:
- Эй, пастух, зачем тебе это дерево?
Пастух отвечает:
- Господин Газан, это дерево не простое, это дерево вот какое! Как ты с гяурами справишься, да проголодаешься, я на этом дереве буду огонь разводить, пищу варить и тебя кормить.