С приближением ночи мой интерес к этому зрелищу ещё более усилился, стал ещё глубже, ибо теперь не только существенно изменился общий облик толпы (более благородные её элементы постепенно отходили на задний план, по мере того как порядочные люди удалялись, тогда как более грубые начинали выделяться рельефнее - ведь в поздний час все виды порока выползают из своих нор), но и лучи газовых фонарей, вначале с трудом боровшиеся со светом угасающего дня, теперь сделались ярче и озаряли все предметы своим неверным сиянием. Всё вокруг было мрачно, но сверкало подобно чёрному дереву, с которым сравнивают слог Тертуллиана10.
Причудливая игра света привлекла мой взор к отдельным лицам, и, несмотря на то что быстрота, с которой этот мир ярких призраков проносился мимо окна, мешала пристально всмотреться в те или иные черты, мне, в моём тогдашнем странном душевном состоянии, казалось, будто даже этот мимолётный взгляд нередко позволяет прочесть историю долгих лет.
Прижавшись лбом к стеклу, я внимательно изучал людской поток, как вдруг мне бросился в глаза дряхлый старик лет шестидесяти пяти или семидесяти. Удивительное выражение его лица сразу же приковало к себе и поглотило всё моё внимание. Я никогда ещё не видел ничего, что хотя бы отдалённо напоминало это выражение. Хорошо помню: при виде его у меня мелькнула мысль, что Ретц11, увидев подобную физиономию, без сомнения предпочёл бы её собственным
рисункам, в которых пытался воплотить образ дьявола. Когда я в тот первый короткий миг попытался подвергнуть анализу его сущность, в мозгу моём возникли смутные и противоречивые мысли о громадной силе ума, об осторожности, скупости, алчности, хладнокровии, о коварстве, кровожадности, торжестве, радости, о невероятном ужасе и бесконечном отчаянии. Меня охватило странное возбуждение, любопытство, страх. «Какая жуткая повесть запечатлелась в этом сердце!» - сказал я себе. Мне захотелось не выпускать этого человека из виду, узнать о нём как можно больше. Торопливо накинув пальто, схватив шляпу и трость, я вышел на улицу и, пробиваясь сквозь толпу, двинулся вслед за стариком, который уже успел скрыться. С некоторым трудом мне наконец удалось догнать его, и, приблизившись к нему, я осторожно, стараясь не привлекать его внимания, пошёл за ним по пятам.
Теперь я мог хорошенько изучить его наружность. Он был невысокого роста, очень худой и на вид совсем дряхлый. Одежда на нём была грязная и рваная, однако в те короткие мгновенья, когда на него падал яркий свет фонаря, я успел заметить, что бельё у него хоть и грязное, но сшито из дорогой ткани и, если зрение меня не обмануло, сквозь прореху в наглухо застёгнутом и, без сомнения, купленном у старьёвщика roquelaire12 сверкнули алмаз и кинжал. Эти наблюдения ещё больше усилили моё любопытство, и я решил следовать за незнакомцем всюду, куда бы он ни пошёл.
Обратите внимание на портрет старика. На чём акцентирует наше внимание рассказчик?
Чем старик привлёк внимание рассказчика? Какое смешение чувств произошло в нём? Почему?
Спустилась ночь; над городом навис влажный густой туман, вскоре сменившийся
упорным проливным дождём. Перемена погоды оказала странное действие