смотреть зубы, но конь задрал голову и отступил.
- Стой, дурень! - крикнул Курбанали-бек. Начальник отошёл в сторону. Курбанали-бек схватил лошадь за губу и, обнажив зубы коня, обратился к начальнику:
- Пожалуйста, посмотрите! В этом году ему пошёл четвёртый год. Если не верите, посчитайте сами!
Когда начальник подошёл, чтобы взглянуть, конь опять отдёрнул голову. Взбешённый Курбанали-бек замахнулся на коня кулаком. Конь встал на дыбы и чуть не вырвался из рук Кербалай-Гасыма, который повис на поводу и крикнул:
— Сто-ой! Смотри у меня!..
Начальник приказал Кербалай-Гасыму поводить коня. Тот повёл коня в сторону. Следуя за слугой, конь тёрся лбом о его спину и тихонько ржал, озираясь по сторонам.
Затем начальник осведомился о резвости коня. Курбанали-бек посмотрел на начальника и, ничего не ответив, подозвал слугу, вскочил на коня и дал шпоры. Лошадь прыгнула, рванулась и поскакала по дороге. За полминуты она скрылась из виду. Через несколько минут Курбанали-бек примчался обратно и, влетев на лужайку, чуть не наехал на гостей. Дамы с криком повскакали с мест и разбежались. Осадив коня, Курбанали-бек соскочил на землю и стал перед начальником.
- Молодец! - похвалил начальник.
- Господин начальник, - произнёс Курбанали-бек, - это ещё что! Вы не видели другого моего коня. Этот ничто по сравнению с тем!
Кербалай-Гасым увёл коня.
Когда зажгли свет, гости сели играть в карты.
К одиннадцати часам гостей пригласили к ужину.
Съев несколько кусочков жареного цыплёнка, начальник взял бутылку с вином, налил себе и соседям. Потом встал и протянул бокал, чтобы чокнуться с женой пристава:
- Виновницей сегодняшнего торжества являетесь вы! - сказал он. - По сему случаю поднимаю бокал и пью за ваше здоровье!
Он чокнулся с женой пристава и, осушив бокал, сел. Со всех сторон к ханум потянулись бокалы.
Курбанали-бек, подойдя к ней и чокнувшись, сказал:
- Я счастлив, что нахожусь в этом обществе! Пусть продлит Аллах дни вашего мужа Михаила Павловича, чтобы он всегда служил на нашем участке. Пока здесь не было Михаила Павловича, и крестьяне наши были несчастны, и я был несчастен... Не знаю, почему-то к прежним приставам я был расположен меньше, чем к Михаилу Павловичу. Правда, несколько лет назад был у нас один пристав - хороший парень, можно сказать, - рубаха-парень... Он даже собаку мне подарил... Да продлит Аллах его дни, и ваши дни, и наши дни! Пью за ваше здоровье, ханум! Ур-ра!
Он выпил и перевернул стакан вверх дном, показывая, что в стакане не осталось ни капли. После этого он сел на своё место.
Когда бокалы были снова полны, жена пристава сказала, обращаясь к начальнику:
- Я считаю приятным долгом поблагодарить вас за внимание, оказанное нам, и извинить за беспокойство, которое вы причинили себе, проехав такой длинный путь.
И поднесла бокал к губам. Гости встали и чокнулись с начальником. Курбанали-бек, подняв стакан, подошёл к нему.
- Господин начальник, - сказал он, - пью этот стакан за ваше здоровье! Аллах свидетель, что хотя в нашем уезде и перебывало много начальников, но никого из них я не любил так, как вас. Господин начальник, ты - господин наших жизней. Всё население уезда готово положить за тебя свои головы. Я сам по твоему приказанию пойду в огонь, и, пока жив, я - твой слуга, твой раб. Пью за здоровье начальника! Ур-ра!..