— Сержант! — тихо сказал один из вольтижёров. — Не надо ссориться с Маттео.
Гамба был явно в затруднении. Он вполголоса переговаривался с солдатами, которые успели уже осмотреть весь дом. Это заняло не так много времени, потому что жилище корсиканца состоит из одной квадратной комнаты. Стол, скамейки, сундук, домашняя утварь и охотничьи принадлежности — вот и вся его обстановка. Маленький Фортунато гладил тем временем кошку и, казалось, ехидствовал над замешательством вольтижёров и дядюшки.
Один из солдат подошёл к копне сена. Он увидел кошку и, небрежно ткнув штыком в сено, пожал плечами, как бы сознавая, что такая предосторожность нелепа. Ничто не пошевелилось, лицо мальчика не выразило ни малейшего волнения.
Сержант и его отряд теряли терпение; они уже поглядывали на равнину, как бы собираясь вернуться туда, откуда пришли, но тут их начальник, убедившись, что угрозы не производят никакого впечатления на сына Фальконе, решил сделать последнюю попытку и испытать силу ласки и подкупа.
— Племянник! — проговорил он. — Ты, кажется, славный мальчик. Ты пойдёшь далеко. Но, чёрт побери, ты ведёшь со мной дурную игру, и, если б не боязнь огорчить моего брата Маттео, я увёл бы тебя с собой.
— Ещё чего!
— Но когда Маттео вернётся, я расскажу ему всё, как было, и за твою ложь он хорошенько выпорет тебя.
— Посмотрим!
— Вот увидишь... Но слушай: будь умником, и я тебе что-то дам...
Сержант вытащил из кармана серебряные часы, которые стоили добрых десять экю, и, заметив, что глаза маленького Фортунато загорелись при виде их, сказал ему, держа часы на весу за конец стальной цепочки:
— Плутишка! Тебе бы, наверно, хотелось носить на груди такие часы, ты прогуливался бы по улицам Порто-Веккьо гордо, как павлин, и когда прохожие спрашивали бы у тебя: «Который час?» — ты отвечал бы: «Поглядите на мои часы».
— Когда я вырасту, мой дядя капрал подарит мне часы.
— Да, но у сына твоего дяди уже есть часы... правда, не такие красивые, как эти... а ведь он моложе тебя.
Мальчик вздохнул.
— Ну что ж, хочешь ты получить эти часы, племянничек?
Фортунато, искоса поглядывавший на часы, походил на кота, которому подносят целого цыплёнка. Чувствуя, что его дразнят, он не решается запустить в него когти, время от времени отводит глаза, чтобы устоять поминутно облизывается и всем своим видом словно говорит хозяину: «Как жестока ваша шутка!»
Однако сержант Гамба, казалось, и впрямь решил подарить ему часы. Фортунато не протянул руки за ними, но сказал ему с горькой усмешкой:
— Зачем вы смеётесь надо мной?