И в клюве соловья для всех гостей подарки,–
Несет он лепестки ему внимавших роз.
Разбухли облака, хотят пролиться ливнем.
Зефир предутренний мне запах трав принес.
Все птицы на заре поют, щебечут, свищут:
– Земля, зазеленей! Пришла твоя пора!..
Чертог поэзии украсил Ломоносов,
Но только Пушкин в нем господствует один.
Страну волшебных слов завоевал Державин,
Но только Пушкин в ней державный властелин.
Он смело осушал тот драгоценный кубок,
Что наполнял вином познанья Карамзин.
Пусть Николай царит от Волги до Китая,
Но покорил весь мир лишь Пушкин-исполин.
Как дорог лунный серп для путников Востока,
Так дорог лик его для северных равнин.
Ни небесам семи, ни четырем стихиям
Такой неведом был необычайный сын.
Но, как родившие жестоко поступили
С любимым первенцем,– в отчаянье внемли!
Смертельною стрелой в избранника прицелясь,
Путь крови огненной нежданно пресекли:
Одною градиной по их приказу туча
Роскошный сбила плод, и он лежит в пыли.
Вся русская земля рыдает в скорбной муке,–
Он лютым палачом безжалостно убит.
Он правдой не спасен – заветным талисманом –
От кривды колдовской, от козней и обид.
Он в дальний путь ушел и всех друзей покинул.
Будь милосерд к нему, аллах! Он крепко спит.
Пусть вечно плачущий фонтан Бахчисарая
Благоуханьем слез две розы окропит.
Пусть в бейтах Сабухи Кавказ сереброкудрый
Справляет траур свой, о Пушкине скорбит!
1837